Фрейя Асвинн. Руны и мистерии северных народов
Вуньо
Германское название: Вуньо (Wunjo)
Англосаксонское название: Винн (Wynn)
Древнескандинавское название: нет
Фонетическое соответствие: В (W или, иногда, V)
Традиционное значение: совершенство.
Из богов этой руне соответствует, прежде всего, Водан. Кроме того, одна малоизвестная магическая традиция, восходящая к англосаксонским источникам, связывает эту руну с богом Уллем – или, в англосаксонском варианте, Вульдором.
Другие рунические мастера обычно переводят "Вуньо" как "радость" или "пастбище". Ассоциации с радостью, очевидно, объясняются сходством названия этой руны с современным немецким словом Wonne, которое, возможно, и в самом деле родственно общегерманскому Wunjo. Такая интерпретация имеет некоторое право на существование, но для того, чтобы глубже проникнуть в смысл этой руны, следует вначале рассмотреть исконное значение слова Wunjo. Согласно знаменитому филологу Якобу Гримму, в древнейшем из известных нам германских языков это слово означает "совершенство".
Во всех языческих традициях боги считаются отчасти добрыми, а отчасти – злыми, точь-в-точь, как мы, люди, с той лишь поправкой, что все качества, присущие богам, представляются более грандиозными.
Вуньо в своей одинической ипостаси более благотворна, нежели можно было бы предположить на основе характеристики Одина в эддах, христианские составители которых обычно изображали этого бога разжигателем раздоров и злым колдуном.
Вуньо заключает в себе все прекрасные и привлекательные качества Одина/Водана. Одно из прозваний Одина – Оски, что означает "исполнитель желаний". В немецкой традиции этому понятию соответствует слово Wunsch, значение которое со временем сузилось: сейчас оно означает просто "желание". И немецкое Wunsch ("желание"), и соответствующие ему по смыслу английское wish и голландское wens восходят к древнегерманскому Wunjo – "совершенство". Но в более эзотерическом смысле их следует понимать как желание приблизиться к этому совершенству. И хотя в действительности совершенство недостижимо, оно остается идеалом, к которому мы не устаем стремиться. Водан считался также подателем всевозможных благ и, в том числе, плодородия. В этой ипостаси его почитали в глубокой древности материковые германские племена, от чьих обычаев почти ничего не дошло до эпохи викингов, когда Одина стали чтить как бога войны, предав забвению его древнейшие атрибуты.
Пережитки культа Одина как подателя благ и исполнителя желаний сохранились в Голландии, Германии и некоторых других странах в форме праздника святого Николая, который отмечают 6 декабря. Вплоть до недавнего времени в Голландии и других местах это был самый популярный праздник в году; особенно его любили дети. Наряду с Рождеством и Пасхой, это еще один пример того, как христианская церковь заимствовала свои традиции из язычества и даже превращала языческих богов в христианских святых.
В обрядах и верованиях, связанных с этим праздником, милостивые и благотворные черты Водана проявляются особенно ярко. Детям говорят, что в этот день святой Николай разъезжает по крышам домов, бросая в дымоходы подарки для тех детей, которые в минувшем году вели себя хорошо. Тем же, кто вел себя плохо, он приносит связки березовых прутьев – розги для порки. А самых непослушных детей пугают святым Николаем: он, дескать, придет, посадит тебя в мешок и унесет.
Какое же отношение к Водану имеют все эти поверья? Самое прямое. Несмотря на некоторые различия, привнесенные христианской традицией, у святого Николая очень много общего с Воданом. Во-первых, святой Николай ездит по крышам домов верхом на сером в яблоках или белом коне. Его сопровождают слуги – два арапа; обоих зовут Zwarte Piet ("Черный Петр"). Кроме того, он щеголяет в красном плаще и епископской митре, а в руке у него – длинный посох. Не составляет труда отождествить эту картину с традиционным образом Водана, в сопровождении двух воронов скачущего верхом на Слейпнире, облаченного в плащ и широкополую шляпу и с дорожным посохом в руке. Святой Николай тесно ассоциируется с детьми, в связи с чем стоит задуматься о том, какие отношения связывают с детьми Водана. В старину нежеланных младенцев бросали на перекрестках, предоставляя их в распоряжение Водана и богини Хольды, которые забирали их в свою свиту. (В наши дни дети, помещенные в детские дома, оказываются, по сути дела, в аналогичном положении, а потому, я полагаю, привлекают к себе особое внимание Водана и Хольды). Попадая в свиту Водана, эти дети присоединялись к Дикой охоте. Остроконечная шляпа и посох вплоть до наших дней остаются атрибутами эстрадных фокусников. В голландском фольклоре фигурирует шляпа, исполняющая желания, а играющая такую же роль волшебная палочка часто встречается в сказках и мифах многих германских народов. Ее совершенно справедливо отождествляют с копьем (или посохом) Водана/Одина, которое, кроме того, является фаллическим символом. Березовые прутья, которые святой Николай приносит непослушным детям, – это пережиток обрядов, типичных для древних праздников плодородия, которым покровительствовал Водан: жених и невеста хлестали друг друга березовыми прутьями, надеясь, что это поможет им быстрее зачать ребенка. Береза, разумеется, связана с руной Беркана, которую в сочетании с Вуньо можно использовать в магическом ритуале плодородия. Подводя итоги, повторим, что главная функция Водана в связи с руной Вуньо – это исполнение желаний.
В англосаксонском "Заклятии девяти трав" упоминаются некие "славные ветви":
Червь ползучий явился,
Но никого не убил:
Девять славных ветвей
Взявши, Водан сразил
Гада, и тот под ударом
Распался на девять частей.
Словосочетанием "славные ветви" переводится англосаксонское wuldortanas. Часть этого слова – имя Вульдор, т. е. Улль, пасынок Тора. Согласно традиции, Улль правит вместо Одина в его отсутствие; некогда он занимал очень важное положение среди богов (подробнее об Улле мы поговорим в главе 5). Но, как бы то ни было, "славные ветви" связаны с магическими операциями и с актами волеизъявления, а тот факт, что речь идет о девяти ветвях, исчерпывающим образом связывает эти стихи с магической традицией, так как число девять в скандинавской мифологии – самое волшебное. "Славные ветви" – это, очевидно, некий набор из девяти рун. В "Речах Высокого" (140) Один говорит: "Девять песен узнал я // от сына Бельторна, // Бестли отца". Эти "песни" – в оригинале "песни силы" – соответствуют девяти мирам скандинавской мифологии, каждый из которых связан с одной из необратимых рун. Вполне возможно, что эти девять рун – и есть "девять славных ветвей" англосаксонской поэмы.
Не вызывает сомнений, что Вуньо – одна из самых могущественных рун. Связь ее с исполнением желаний подразумевает, что сила, стоящая за этой руной, – не что иное, как сила или реализация "истинного желания", или "истинной воли" (выражаясь языком современного оккультизма). В сфере руны Турисаз эта сила остается всего лишь потенциалом, заключенным в подсознании. А руна Вуньо при правильном применении позволяет прикоснуться к этой силе и вывести ее на уровень сознания. Пиктографически это различие отражено в форме двух этих рун: от срединного положения в руне Турисаз треугольник поднимается к верхнему положению в руне Вуньо. Резонно будет заключить, что перевернутая Вуньо в раскладе, касающемся вопросов магии, означает, что на данный момент сила истинного желания по тем или иным причинам недоступна.
Англосаксонское название этой руны – Wynn – соответствует современному английскому winning – "победа". Но в своем исконном значении слово wynn означало "мирный". Один, управляющий силой этой руны, проявляется в трех ипостасях: как Один, Вили и Ве. Имя Vili (в общегерманском написании – Wili) соотносится с идеей магического использования руны Вуньо и с искусством правильной формулировки желаний или, иными словами, с применением силы магической воли. Поскольку всякая магия в своей основе есть акт волеизъявления, эта руна оказывает неоценимую помощь в достижении любых целей, в чем бы они ни заключались. Вуньо отлично сочетается с Райдо: Райдо помогает обуздать и направить волю, представленную Вуньо.
С эзотерической и духовной точки зрения Вуньо может означать радость в том случае, когда она сочетается с Гебо, символизирующей приношение личной воли в дар богам и, прежде всего, объединение нашей личной воли с волей того бога или богини, которым мы служим.